Свидетель - Страница 14

– Значит, нужная нам пленка все еще где-то там?

Блэк устало кивнул.

Тайрон потянулся к телефону.

– Необходимо провести полную зачистку. И быстро.

– Кому вы звоните? – спросил Блэк.

– Тому, кто сделает все как надо, – проворчал Тайрон, набирая номер. – Сэвичу.

Расхаживая по вытертому, цвета авокадо, ковру в комнате мотеля на Ломбард-стрит, Виктор Холланд пытался выработать план действий. Подойдя к вопросу логически, как и подобает ученому, он разложил ситуацию на элементы исследовательского проекта. Прежде всего определить проблему: его хотят убить. Сформулировать гипотезу: Джерри Мартиник раскопал что-то опасное и из-за этого погиб. Теперь они думают, что информация – и улики – перешли к нему. Но ее у него нет. Цель: остаться в живых. Метод: любыми, черт возьми, средствами!

Последние два дня вся его стратегия сводилась к тому, что он прятался в дешевых мотелях да ходил вот так, из угла в угол. Но вечно скрываться невозможно. Если в деле замешаны федералы – а у него были основания считать, что они замешаны, – то рано или поздно его найдут по следу, оставленному кредитными карточками.

«Мне нужен план решения задачи».

Вариант с ФБР отпадал. Виктор уже выходил на контакт с агентом Сэмом Половски. Они договорились встретиться в Гарбервиле. Никто другой об этой встрече знать был не должен. Но Сэм Половски в условленное время не появился.

Зато пришел кто-то другой. Забывать о едва не закончившемся трагически рандеву не позволяло раненое плечо.

Можно было бы обратиться к прессе. Но как убедить в своей правоте скептически настроенных репортеров? Кто поверит рассказу о проекте, реализация которого угрожает жизни миллионов людей? Его сочтут параноиком, излагающим свои бредовые идеи.

«А я не параноик».

Виктор посмотрел на часы и включил телевизор – время пятичасовых новостей. Ведущая программы, демонстрируя идеальную прическу, с улыбкой рассказывала о событиях прошедшего дня, связанных с рождественскими каникулами. Перейдя к следующей теме, она посерьезнела. Виктор замер перед экраном.

«В Гарбервиле, штат Калифорния, продолжается расследование убийства. Напомню, что утром в среду у своего дома была обнаружена Сара Бойлан, тридцати девяти лет, умершая от полученных ножевых ранений. Жертва находилась на пятом месяце беременности. Полиция озадачена отсутствием мотива, приведшего к столь ужасной трагедии. Подозреваемых в совершении преступления пока нет. Переходим к другим новостям…»

Нет, нет, нет! Она не была беременна. И звали ее не Сара. Это ошибка…

Или нет?

«Меня зовут Кэтрин…»

Кэтрин Уивер. Да, именно так ее знали. Он не мог ошибиться. И это имя не забудет до конца жизни.

Виктор опустился на кровать и попытался сопоставить новые факты с тем, что уже знал. Сара… Кэти… Убийство в Гарбервиле…

Через несколько минут он поднялся – нет, вскочил – с кровати в состоянии близком к панике. Схватил с тумбочки телефонный справочник, торопливо пролистал до «У». Теперь все стало на свои места. Убийца ошибся, приняв Сару за Кэти. Если Кэти еще жива, пленка может быть у нее. Или она знает, где ее найти. Нужно спешить.

Пока до Кэти не добрался кто-то другой.

* * *

В свою квартиру в Сан-Франциско Кэти вернулась совершенно подавленная. В ночь после убийства Сары, в мотеле Гарбервиля, она выплакала, казалось, все слезы, но ужас случившегося вернулся, и вот они снова поползли по щекам. Кэти плохо помнила, как добралась домой – она как будто оцепенела на несколько часов, – но у двери квартиры, на площадке второго этажа, где царила мертвая тишина, ее настигла новая волна скорби. Страшная картина снова и снова вставала перед глазами, и вместе с ней вопрос, ответа на который она, как ни старалась, не находила. Почему Сара? Почему?

Она начала разбирать вещи, но так и не закончила. Потом, понимая, что нужно найти какое-то дело, отвлечься, обследовала холодильник. Съестного почти не осталось. Другого предлога, чтобы сбежать из четырех стен, и не требовалось. Она натянула свитер и, чувствуя себя в каком-то смысле беглянкой, отправилась в магазин, находившийся в четырех кварталах от дома. Купила только самое необходимое: хлеб, яйца, фрукты. Вполне достаточно, чтобы продержаться несколько дней, прийти в себя, а потом уже попытаться вернуться в привычную колею.

Держа по бумажному пакету в каждой руке, Кэти возвращалась домой. Вечер выдался холодный, и она уже жалела, что не надела пальто.

– Пора обедать! – крикнула в открытое окно какая-то женщина, и двое детей, игравших на тротуаре в кикбол, тут же поспешили на зов.

Замерзшая, едва удерживая в руках пакеты с покупками, Кэти вошла в подъезд, устало поднялась по лестнице, достала неуклюже ключ и открыла дверь. Она уже повернулась, чтобы запереть ее за собой, когда услышала быстрые шаги, а в следующее мгновение кто-то метнулся к ней и втолкнул в вестибюль. Пакет опрокинулся, яблоки раскатились по полу. Кэти споткнулась и не упала только потому, что ухватилась за деревянные перила. Дверь с грохотом захлопнулась у нее за спиной.

Она обернулась, готовая сопротивляться до последнего.

Перед ней стоял Виктор Холланд.

– Вы? – изумленно выдохнула Кэти.

А вот он, казалось, не был так уверен, что нашел ту, кого искал.

– Кэти? – Он всматривался в ее лицо с отчаянной надеждой, словно искал подтверждения тому, что она – это она. – Кэти Уивер?

– И что это вы себе позволяете? Какого…

– Где ваша квартира? – перебил Виктор.

– Квартира… э… выше… но…